С большою нежностью – потому,
Что скоро уйду от всех, –
Я всё раздумываю, кому
Достанется волчий мех,
Кому – разнеживающий плед
И тонкая трость с борзой,
Кому – серебряный мой браслет,
Осыпанный бирюзой?
И все записки, и все цветы,
Которых хранить невмочь?
Последняя рифма моя – и ты,
Последняя моя ночь!
22 сентября 1915 |
